← главная пещера

[indent] опалённой хочется спросить: как много их оседает на кончике твоего языка, лебедь?
[indent] какие они на вкус? солоноватые, приторные, горчащие, терпкие или кислые, словно неспелая вишня?

[indent] опалённой хочется спросить многое, но она молчит, удовлетворённая пояснением, позволяя себе лишь негромкое: — надеюсь, не только по надобности.

[indent] зная и то, что ему положено быть погружённым.

[indent] лилейные речи оборачиваются белёсыми бутонами, распускается в рёбрах и что-то живое, трепещущее, полное нежности и мягкости бархата; то затаённое и сокрытое столь глубоко, что будто несуществующее, но всё-таки оставшееся.

[indent] она позволяет себе ещё ненадолго задержать взгляд на знакомых чертах лица, коротко дрогнуть угольными ресницам, будто перебирая в голове мысли (почти слышит, как они перекатываются), и бесшумно выпустит воздух из тугих лёгких.

[indent] — у тебя впереди ещё множество дорог, юный король, и столько же неизвестного. они откроются, когда придёт время, и каждая будет твоей.

[indent] взмах хвоста — сигнал бурьяну.

[indent] опалённая расправляет плечи и расправляется сама, прокручивая в голове чужие слова:

[indent] «мне нет нужны скрываться от матери.»

[indent] усмехается внутренне: именно.

[indent] но ощущает гордость за птичье желание-стремление, и ведёт чернёными усами, наблюдая за пыльной шерстью собственного ученика.

[indent] от больного и слабого дикуши осталось ничтожно мало.

[indent] — дай предки научить его совладать с этой энергией, — бросает, отступая навстречу, но ни на секунду не пожалеет о выборе одноуса три луны тому назад.

[indent] уголки губ разрежутся невесомой улыбкой, когда опалённая остановится перед светлошкурым оруженосцем, одаривая того внимательно-изучающим взглядом.

[indent] — надеюсь, ты успел передохнуть, потому что сейчас нас ждёт новое, пусть и не такое длинное, путешествие, — и, развернувшись, присоединяется к лебедю, оставляя полумрак пещеры за пёстрой спиной.

[indent]

[indent] они отходят недалеко: мазутовый нос вскидывается, пропуская через чуткие сенсоры воздух, чувствует свежесть и чистоту, принесённые со стороны запахи растений и не густого леса, и опалённая безошибочно выбирает направление, движением головы указывая на тропинку меж горных рядов.

[indent] — в эту сторону никто не ходил, — поясняет, выходя вперёд и в уже привычной манере прокладывая путь остальным.

[indent] бисерный гранит хрустит под лапами и перебирается.

[indent] и опалённая снова слушает и слышит.

[indent] песнь ветра, зовущего и указывающего путь, треск древних скал и гулкие крики птиц, и следует им безропотно и покорно, вверяя себя и всю свою суть, чувствуя неминуемое приближение к иллюзорной цели.

[indent] она огибает камни, с бесшумной ловкостью скользит меж базальтовых стен, то и дело отводя уши назад, чтобы проверить, и, наконец, чувствует.

[indent] воздух вдруг становится чище, прозрачнее и по-кристальному сырее, и кошачья поступь замедлится, пока глаза останутся неподвижны в выбранной точке перед собой.

[indent] — чувствуете? — позволят им самим сделать вдох; не сомневается в способностях_знаниях, но дарит шанс открыть нечто новое собственноручно. — там, за поворотом, — и, выходя из-под рвущихся теней камня, заискрится бронзой и золой в солнечных лентах.

[indent] целый мир отразится в девичьих глазах, вбирая в себя зелень растений и синеву хрустальных вод. бездумно, на рефлексах взмахнёт хвостом, преграждая бурьяну путь и лишая возможности прыгнуть в неизвестность, немым выражением морды напоминая об осторожности, но не станет сдерживать насильно — доверяет и верит.

[indent] слух поймает встрепенувшуюся стаю птиц, тонкие переливы водной глади, под которой, должно быть, плещется серебряная чешуя, и шорох кустарников, ставший укрытием для мелкой, пока ещё не спящей дичи. пытливый взгляд приметит цветное, угадывая разнообразие целебных трав, столь ценных для эдельвейс в любой сезон, и, ещё раз убедившись в безопасности, опалённая выйдет вперёд: не позволит себе расслабиться полностью, готовая при необходимости действовать, но разрешит насладиться, вытянутой к небу мордой приветствуя ласковые лучи и замирая у берега — почти чувствует холод, исходящий от вод.

[indent] — прекрасное место, — тихо улыбнётся. — возле воды всегда много целительских трав, — кончик хвоста укажет на жёлтое соцветие золотарника и тёмно-синие ягоды можжевельника чуть поодаль. — заберём с собой на обратном пути, — взглянет поочерёдно на младших соплеменников. — а пока пройдём вдоль берега. поглядывайте наверх. не только для нас это место является изобильным, — сама же сосредоточится на земле, замечая броское рыжее пятно в скоплении растительности и, не размышляя, припадает к земле, по-змеиному двигаясь в сторону добычи.

[indent] дыхание мерно поднимает и опускает грудную клетку, взгляд впивается в перья; мышцы, следуя давно отточенным и заученным движениям, напрягаются, и, стоит расстоянию между хищницей и дичью сократиться, опалённая прыгает, приземляясь точно в цель.

[indent] тельце в когтях бьётся недолго: одного укуса достаточно, чтобы прервать маленькую жизнь. мысли возносятся в благодарности звёздам — птица останется спрятанной от чужих глаз под ворохом трав и листьев.

[indent] — низко спустился. готовится к дождю, — и будто бы в подтверждение раскалённый диск заслоняется невесомыми облаками: опалённая ведёт ухом.

Отредактировано Опалённая (2024-10-04 13:20:28)

лебедь снова слышит то самое, что единожды заметив, уже не может не замечать. произнеси опаленная эти слова другой интонацией, их можно было бы принять за насмешку или затаенное недовольство — но голос ее не подводит: она, как и все прошлые разы, заботлива в той мере, чтобы уколоть его шкуру невзначай, почти незаметно.

но, как ни прячь её за негромким тоном, эта крошечная иголка своей природе не изменит.

лебедь не беспокоится об этом. он знает, что его беспрестанно оценивают — и будут судить всю жизнь. некоторым нужна его корона — другие желают узнать подноготную того, что живет и бьется под венцом, которым звезды покрыли его голову при рождении. он не может лишать соклановцев этого права, особенно, когда он все еще так молод и всякий старший воитель обеспокоен тем, каким он растет и кем он станет.

поэтому он верит в искренность чужих намерений и внимания: опаленная старательно прячет от него больше, чем ему следует видеть, но лебедь не настаивает на равном разговоре. в свое время, когда понадобится, он возьмет от нее все ответы, не дав извернуться, но сейчас у него нет никаких срочных вопросов, а впереди маячит неизвестность, которую они должны разведать.

она будет принадлежать клану — и ему в том числе: как дороги, о которых говорит опаленная, как столетний камень под их лапами, и вечное небо, откуда на них взирают предки.

бурьян не обманывает их ожиданий: он все еще полон сил, и лебедь ловит себя на мысли, что даже спустя несколько лун после посвящения бурьяна испытывает приятное чувство радости, что соклановец оставил все болезни в детстве. обучение у опаленной и трудная дорога закалили его, пусть и лебедь согласен со словами его наставницы: такую порывистость нужно уметь усмирять.

и самому бурьяну, и его окружению.
в том числе лебедю.

— можем потренироваться и всё увидишь. —  добродушно говорит оруженосцу, пока они держат путь, а опаленная идет впереди них, прокладывая по старой привычке дорогу. — но после того, как разведаем местность. как насчет подобрать подходящее место, где клан сможет оттачивать бой? — выдерживает легкую паузу, прежде чем продолжить, чтобы зафиксировать внимание на. — если преуспеешь, сможешь дать этому место имя. может быть, даже в свою честь. — и как ни в чем не бывало смотрит вперед, на как раз обратившуюся к ним воительницу.

лебедь одновременно с бурьяном делает глубокий вдох, давая прохладному воздуху осесть в легких. одноус часто так выпрашивал у него всякую деталь, которую он мог уловить носом — к счастью, в горах, на высоте, воздух насыщен гораздо менее, чем в лесу, и лебедь почти сразу улавливает перемену в атмосфере. ноческаз рассказывал, что по самым крошечным изменениям в восприятии можно даже предсказывать непредсказуемую погоду гор — но лебедь тогда оставил это на плечах старшего разведчика: не ему тягаться с таким опытом.

опаленная не ждет от них ответа — лебедь понимает, что она лишь подогревает вопросом интерес, чтобы затем последовать дальше. оглянувшись на бурьяна, забавно сморщившего нос, лебедь идет за его наставницей из теней на свет.

открывшийся пейзаж заставляет замереть на пару секунд, сначала оценивая красоту, затем — обстановку. лебедь обводит взглядом горное озеро, устланную цветами землю, и чуть улыбается: эдельвейс точно понравится то, что они нашли.

— думаю, даже солнечным котам было бы холодновато здесь нырять. — с полусмешком замечает вслух, когда бурьян немедленно предполагает, чему он будет сегодня учиться. лебедь замечает его очевидное нетерпение, снова осматривает озеро со своего места, но не обнаруживает очевидной опасности: и когда опаленная первой ступает вперед, не останавливает торопящегося за ней оруженосца.

кажется, все действительно в порядке.

лебедь идет следом, дает себе глубже вдохнуть разнообразие запахов и внимательнее присмотреться к окружению: кажется, здесь есть не только полезные травы для целителей, но и добыча. 

опаленная подмечает цветы и ягоды, которые они могут взять с собой, и лебедь доверяет ее знаниям, должно быть, подкрепленным разговорами с эдельвейс или иным опытом — сам он, как всякий оруженосец, знал лишь некоторые ядовитые, которые нужно остерегаться. он оглядывается на бурьяна, снова забавно морщащегося от обилия трав — в его знаниях лебедь тоже не сомневается: он даже не пробует сосчитать, сколько всего из цветущего здесь эдельвейс давала дикуше в виде лекарства, чтобы укрепить его здоровье.

опаленная предлагает пройтись вдоль озера, лебедь кивает, но почти сразу останавливается: воительница замечает добычу, и он с бурьяном остаются в стороне, наблюдая за безукоризненной охотой.

— нам следует взять с нее пример. — негромко говорит он бурьяну, не сводя глаз с опаленной, настигшей птицу. — негоже возвращаться в лагерь с пустыми лапами. — благосклонно улыбается углами губ воительнице, стоит той закончить, и переглядывается с бурьяном.

в глазах напротив лебедь ясно видит нетерпеливую готовность действовать — впрочем, бурьян приятно удивляет тем, что укрощает этот порыв и вверяет его в королевские лапы.

обмануть такое доверие у лебедя нет права.

— загоним добычу вдвоем. — говорит он, не повышая голоса, пока опаленная направляется к ним. — здесь множество птиц и грызунов. когда выберем подходящую цель, я направлю ее в твои когти. — в ответ на доверие отвечает тем же: отдает право на убийство.

к тому же лебедь верит, что бурьян проявит больше ловкости и проворности, чем он сам. одноус говорил, что это их королевская порода: крепкие тела и сильные лапы, чтобы ломать камень и побеждать самих орлов. но лебедь думает, что орла ему сейчас не победить, а вместо камня ему нужна теплая добыча.

— значит, не будем задерживаться. — кивает опаленной, тоже устремив взгляд вверх, но обращает внимание не на облака, а на птицу, как раз спускающуюся вниз.

— видишь? — шепотом уточняет у бурьяна, чтобы убедиться, что он тоже заметил цель. — опаленная как раз побудет на дозоре. — встречается глазами с чужой наставницей, убеждаясь, что та не против: они только изучают местность, и будет лучше обезопасить себя, оставив третьего наблюдать за небом.

птица скрывается в зарослях — лебедь вместе с бурьяном берут ее в кольцо, обходя с двух сторон. он замирает, чтобы прислушаться и рассмотреть получше позицию второго охотника, затем примеривается к добыче — и бросается вперед, чтобы направить ее в чужие лапы.

[indent] лебедь говорит легко – бурьяну становится чуть ли не дурно: ему тяжело даются хитросплетения слов. привыкший, что ему разжёвывают практически всё из озвученного, что ученик не смеет додумывать хотя бы кусочек самостоятельно, бурьян задумчиво чешет ухо. соцветие говорит с ним просто: соцветие говорит «бурьян, принеси», и он несёт. соцветие говорит: «бурьян, сделай», и он делает. но соцветие никогда не говорит загадками – она не говорит «давай потренируемся, ты всё увидишь». она и не учит – скорей, поощряет его.

[indent] поэтому, бурьян тушуется, когда лебедь предлагает найти место для битвы и назвать его. что бурьяну стоит назвать его заранее – «вот эта поляна станет полем боя просто потому, что ученики здесь будут бороться друг с другом». понятия спарринга и битвы такие схожие между собой, а название может родить много помыслов в чистых умах будущих оруженосцев. у бурьяна в голове будто припарка застревает – разжёванная, приложенная к больному месту: к больной черепушке.

[indent] новые места кажутся чем-то недостижимым и, в то же время, они опасливо огибают выходцем гор. у бурьяна кружится голова, он поднимает голову вверх, силясь увидеть хотя бы что-то, что даст подсказку о том, как действовать дальше.

[indent] лебедь говорит охотиться. лебедь предлагает. бурьян нетерпеливо взмахивает хвостом, вырывая пару травинок с земли. удивлённо смотрит по сторонам, касается взгляда прячущейся птицы. молчит, а сам чувствует, как в нетерпении разрывается сердце его. лебедь, чей взгляд бурьян видел чаще в палатке оруженосцев и в целительской, принимает иной облик. за ушами ученика точно светлячки серебрятся – звёздные угодья оставляют собственный след. в душе лебедя живёт тучезвёзд, и пусть бурьян не застал прошлого короля – он отчего-то чувствовал взгляд всех королей прошлого на собственной шкуре.

[indent] опалённая заходится в собственной охотничьей игре, бурьян и лебедь – в своей. возможно, серо-белый оруженосец и мог ядовито щелкнуть зубами, рассудив, что наставница не доверяет ему собственную охоту и приставляет к бурьяну короля. но бурьяну такое только в радость: он докажет лебедю, что готов быть самым обычным оруженосцем и, может быть тогда, бурьян перестанет ощущать снисходительные взгляды на своей шкуре.

[indent] бурьян не умеет командно работать: наверное, опалённая уже замечала это, когда в моменты тренировок во время пути бело-серый ученик наступал ей на лапы, хватал за бок зубами, промахиваясь мимо добычи. но здесь бурьян боялся оплошать. он ощущал, как собственные лапы его подводят, потряхивают. повторяя за лебедем, желтоглазый то терял добычу из поля зрения, то находил её вновь. охота сродни доверию, ты можешь считывать движения твоего напарника по шелесту травы, по запахам: мысленно, уже понимая куда наступит лапа. бурьян не мог.

[indent] тем не менее, стоило услышать трепет крыльев, увидеть вспархивающие перья, как бурьян прижался грудью к холодной земле, как прижал к голове уши. сердце остановилось будто бы. только для того, чтобы запуститься снова – вместе с разъярённой стрелой-бурьяном, хватающим птицу в цепкие лапы. и перекусывая горло.

[indent] «благодарим вас предки и всё такое»

[indent] запоздало спохватывается и ждёт. ждёт, когда его, наконец, оценят.

Отредактировано Бурьян (2024-10-08 11:52:32)

лебедь не сдерживает улыбки, когда видит, что вспугнутая птица моментально оказывается настигнута бурьяном. выпрямившись, он выбирается из места засады и приближается к оруженосцу, держащему замершую добычу.

лебедю импонирует такое чистое убийство. ни лишней крови, ни звонкого крика. он предпочитает лишать добычу жизни таким же способом, не мучая и не портя шкуру или оперение больше, чем того требуют обстоятельства.

— хорошая реакция и чистая работа. — отзывается с искренним благодушием и благодарит про себя предков за эту птицу, которой они смогут сегодня прокормить пару голодных ртов.

такой способ охоты лебедю тоже нравится: продумывать стратегию и подталкивать других к действию. будь его воля, он бы всегда оставался в стороне от триумфа охотника, вместо этого придумывая пути, как этот самый охотник может настичь свою цель. бурьян оказался ловок на реакцию и достаточно быстрым, чтобы не дать птице ускользнуть — значит, его лапы достаточно крепки для резких, сильных прыжков, а зрение достаточно острое, чтобы подгадать нужный момент, когда нужно прийти в движение.

лебедь чувствует за него гордость не меньше опаленной.

воительница как раз подходит к ним, чтобы присоединиться к похвале своего оруженосца; лебедь не может не заметить, как приятно бурьяну слышать оценку своей работы. на упоминании себя он только кивает, будто предчувствуя, что в дальнейшем внимание кошки будет снова приковано к нему.

так и случается.

лебедь мгновенно узнает перемену в чужом голосе. обращение кажется не то вступлением к чему-то большему, не то новым комплиментом в его адрес, лебедь точно не знает. что он знает, так это то, что за свою жизнь слышал добрую сотню имен и титулов, которым его награждало окружение: не по поступкам и не характеру, но по крови и благословению предков. каждое из дарованного лебедю придется оправдать и доказать, что он заслуживает его носить вместе с венцом.

кажется, опаленная только что действительно взвалила на него еще одно обязательство.

они прячут добычу и идут следом за старшей кошкой вдоль берега. прозвучавший вопрос тянется к ним тонкой паутиной: потревожь — и задрожит вся сеть; оттого лебедь, даже зная, что уже пойман нитями чужого замысла, не трогает ее и ничего не говорит.

ответить на вопрос опаленной можно по-разному. многие видят в птицах, особенно хищных, соперников — или ценные трофеи, заполучить которые значит обрести славу опытного охотника. другие находят в них сакральный смысл: связь с предками, особое понимание душ, заключенных в их тела, будто бы их собственные. для лебедя они — извечные спутники клана: проводники в сильную бурю, враги под открытым небом и пища в голодный час.

у опаленной находится своя история.
сказка.

лебедь переглядывается с бурьяном, без осуждения ожидая увидеть самое пресное выражение морды, и сам усилием воли контролирует собственное — пусть совершенно по другим причинам.

он никогда не разделял повальную любовь соклановцев к легендам и байкам. перед знающими об этом — журавль — отшучивался, что дело в скудной фантазии, но на самом деле проблема заключалась в том, что она у него слишком яркая.

лебедь может ясно представить этого кота, покоряющего горы, эту птицу, что уже была правительницей тех скал; их бой, жестокий и долгий, с выжженной, испачканной в крови травой. на секунду ему становится дурно от собственного воображения, он делает неправильный вдох — заставляет себя длинно, глубоко выдохнуть.

опаленная колет все той же лукавой иглой:
ничего не напоминает?

речь про озеро, что лежит перед ними, или о королевском побоище, что увенчалось гибелью не только зверя, но и многих славных воинов, включая его семью? ему хотелось подойти к кромке воды и отпить из источника, но после рассказа опаленной у лебедя пропадает всякое желание приближаться к нему: будто бы вместо горной прохлады он ощутит соль и горечь, а, может, и железо старой крови.

— мне жаль, что на память о нем сбереглось не имя, а только боль от его утраты. — отвечает ровным тоном лебедь, нарочно заглушая в себе шумный рой вопросов.

сказки всегда давали больше вопросов, чем ответов — еще одна причина, по которой лебедь не мог проникнуться к ним симпатией.
и что же, получается, опаленная назвала его чудовищем, убившим героя?

— но если эта боль дала приют и источник воды остальным живым, пусть будет так. — лебедь обводит взглядом пространство вокруг, которому опаленная предлагает подобрать имя.

— бурьян назовет. — говорит лебедь, уже успевший предложить оруженосцу это сделать, а затем его взгляд скользит мимо кошачьих фигур, обратив внимание на совсем другие.

до вспугнутых птиц им уже не добраться, но поймать целый выводок грызунов, сейчас удирающих от берега к норам, звучит как возможность, которую лебедь не намерен упускать.

— опаленная, ты проворнее нас и обгонишь добычу. перережь им путь, а мы настигнем с этой стороны. — лебедь не думает о разнице в возрасте и опыте, чтобы указывать воительнице, что ей нужно делать, но он уже достаточно наслушался трагических баек — и теперь нуждается в конкретных и реальных действиях. — бурьян, берешь левый фланг, я — правый. — так они возьмут пищух в кольцо и не дадут им ускользнуть в безопасность. — вперед. — и срывается с места.

[indent] лебедь молчит, не задавая вопросов, но опалённой кажется — только кажется, — будто внутри у него их целый океан.

[indent] она бы ответила на каждый, придумала бы ещё одну историю на любой из них, но вместо этого молчит, слушая слова соболезнования, словно те обращены к нему самому.

[indent] бурьян — полная его противоположность.

[indent] он сомневается, спрашивает, пытается узнать-выяснить, докопавшись до самой сути, продолжая делать вид, что всё это его вовсе не трогает и не интересует, и опалённая почти улыбается, но уголки губ остаются на прежнем уровне, лишь веки коротко дрогнут.

[indent] — загляну, — отвечает совершенно простодушно, не добавляя, что вместе с ней пойдёт и сам бурьян: пусть будет для него сюрпризом. — а может быть любое его имя, придуманное вами или кем-то другим, будет правдивым? в конце-концов, какая в нём разница? история помнит кого-то не по именам, но по поступкам: поменяй имя и ничего не изменится, поменяй историю, и всё будет совсем иначе.

[indent] но она не сдерживается, когда глазами спотыкается о чужую реакцию. кивает положительно-одобрительно, останавливаясь и делая шаг назад, чтобы оказаться ближе к двум силуэтам, ещё раз обведя взглядом чистую гладь, впитавшую в себя небо.

[indent] — хорошее название, — коротко кивает, одобрительно и с немой поддержкой ловя ученический взгляд, окончательно возвращаясь в реальность.

[indent] ветер подхватывает листья, следом за ними — запахи, принося один наиболее интерес, и лебедь уже предлагает действовать, а потому опалённая не ждёт, не давая возможности мышиному семейству ускользнуть из острых когтей.

[indent] сознание снова переключается, быстро и чётко, как делало всякий раз, когда приходилось решать, и кошачий силуэт стремительно бросается в сторону, набирая скорость.

[indent] вся усталость, накопленная за эти дни, все мысли, всё, что занимало до сих пор голову, отодвигается на второй план и прячется в тени, вместо себя выводя на свет здравый рассудок и трезвый ум.

[indent] она чувствует, как воздух повторяет движение силуэта; слышит сердцебиение в грудной клетке и ровное дыхание; чувствует траву и землю под лапами, ставшие будто бы мягче и податливей, и через несколько мгновений перерезает путь загнанной добыче, подбрасывая лапой в воздух одну из вырвавшихся вперёд мышей и тут же придавливая её лапой.

[indent] остальные инстинктивно разворачиваются, и там их встречается точно такой же конец — бурьян снова показывает всё, что успела передать ему опалённая, лебедь не уступает ему ни на шаг.

[indent] голова снова поднимется вверх, не находя там ни опасности, ни чего-то иного, за что можно было бы зацепиться, и, когда писк стихнет, а кошачьи сердца перестанут биться быстро и громко, опалённая вернётся с зажатой в зубах тушкой.

[indent] — сегодня племя будет более, чем сыто, — не выделяет никого из них, поочерёдно глядя на каждого. — вряд ли мы сможем поймать ещё кого-то, наверняка остальная дичь уже услышала наши шаги, поэтому теперь не покажется. можем возвращаться? — спрашивает-предлагает, понимая, что с радостью задержалась бы здесь чуть дольше, чем следует, но, как и всякий воитель, собственные желания-нужды задвигает на дальнюю полку, зная, что следующую охоту вновь проведёт именно здесь. — если, конечно, вы не хотите проверить слова лесных собратьев о вкусе рыбы на соответствие действительности, — коротко ухмыляется, вздрагивая кончиком хвоста. — идите вперёд, я пойду следом за вами. и, лебедь, — заостряя внимание на белоснежной фигуре. — если будет нужна какая-то помощь — мы с бурьяном в твоём распоряжении. верно? — на этот раз обратиться к ученику, взглядом давая понять, что примет только один ответ.

→ главная пещера (возвращаемся?)